Персонаж поэмы Н. В. Гоголя “Мертвые души”
Ситуация встречи Чичикова и Коробочки сюжетно повторяет эпизод из “Вия”: заблудившиеся бурсаки попадают в гости к сатанинской “бабусе”. Отдельными чертами К. также напоминает ведьм из “Вечеров на хуторе близ Диканьки” (М. Вайскопф). Фамилия К. метафорически выражает сущность ее натуры: бережливой, недоверчивой, боязливой, скудоумной, упрямой и суеверной. Коробочка “одна из тех матушек, небольших помещиц, которые плачутся на неурожай, убытки и держат голову несколько набок, а между тем набирают понемногу деньжонок в пестрядевые
Тождественна образу К. также шкатулка Чичикова (А. Битов) с ящичками, перегородками, закоулками, потаенным ящиком для денег. Символически К. раскрылась, предав огласке тайну Чичикова. Таким образом, волшебный ларец, шкатулка с “двойным дном”, благодаря К. выдает свой секрет.
Имя и отчество Коробочка Настасья Петровна – напоминает сказочную медведицу (ср. с Собакевичем – Михаиле Семеновичем) и указывает
В фольклорной традиции птицы, упоминаемые в связи с К. (индюки, куры, сороки, воробьи), символизируют глупость, бессмысленную хлопотливость (Е. Смирнова). Характерный для Гоголя метонимический перенос – чучело на длинном шесте в чепце хозяйки – создает пародийно овеществленного двойника К., усиливая впечатление комической бессмыслицы бережливости одинокой вдовы, копящей неизвестно для кого и не видящей дальше своего носа. Вещи в доме К., с одной стороны, отражают наивные представления К. о пышной красоте; с другой – ее скопидомство и круг домашних развлечений (гадание на картах, штопанье, вышивка и стряпня): “комната была обвешана старенькими полосатыми обоями; картины с какими-то птицами; между окон старинные маленькие зеркала с темными рамками в виде свернувшихся листьев; за всяким зеркалом заложены были или письмо, или старая колода карт, или чулок; стенные часы с нарисованными цветами на циферблате…”.
Звуковой образ бьющих часов Коробочка построен на контрасте зловещего змеиного шипения в обиталище бабы Яги и вместе с тем изображения десятилетиями неизменного старушечьего быта, “охрипшего” от времени: “шум походил на то, как бы вся комната наполнилась змеями стенным часам пришла охота бить. За шипеньем тотчас же последовало хрипенье, и наконец, понатужась всеми силами, они пробили два часа таким звуком, как бы кто колотил палкой по разбитому горшку…”.
Общечеловеческая страсть, изображенная Гоголем в образе К.,- “дубинноголовость”. К. боится продешевить при продаже “мертвых душ”, опасается, как бы Чичиков не обманул ее, хочет выждать, чтобы “как-нибудь не понести убытку”; может быть, эти души “в хозяйстве как-нибудь под случай понадобятся”, и вообще “товар такой странный, совсем небывалый”. К. поначалу полагает, будто Чичиков намерен выкапывать мертвых из земли. Она собирается подсунуть Чичикову вместо “мертвых душ” пеньку и мед, цены на которые она знает, в отношении же “душ” К. заявляет: “лучше ж я маненько повременю, авось понаедут купцы, да применюсь к ценам”. Боязнь продешевить вынуждает К. отправиться в город узнавать цену на ” Мертвые души “, снарядив тарантас, “скорее похожий на толстощекий выпуклый арбуз, поставленный на колеса.
Арбуз был наполнен ситцевыми подушками в виде кисетов, валиков и просто подушек, напичкан мешками с хлебами, калачами, кокурками, скородумками и кренделями из заварного теста”. Арбуз-тарантас К.- еще один аналог ее образа, наряду с комодом, шкатулкой и пестрядевыми мешочками, полными денег. К. решается продать “души” со страху и из суеверия, ибо Чичиков посулил ей черта и чуть не проклял (“да пропади и околей со всей вашей деревней!”), тем более что черт ей привиделся во сне: “гадкий… а рога-то длиннее бычачьих”.
Свою покупку Чичиков заедает яствами в духе К. (небольшое, закрученное, завернутое, самозамкнутое): грибки, пирожки, скородумки, шанишки, пряглы, блины, лепешки со всякими припеками: с луком, с маком, с творогом, со сняточками. В образе К. заключен тип “дубинноголового” упрямца, закоснелого и омертвевшего в своей ограниченности: “иной и почтенный, и государственный даже человек, а на деле выходит совершенная Коробочка. Как зарубил что себе в голову, то уж ничем его не пересилишь…”. Аристократическая дама, “зевающая за недочитанной книгой”, готовая в светской гостиной “высказать вытверженные мысли… о том, какой политический переворот готовится во Франции, какое направление принял модный католицизм”, в сущности, подобна К.
(1 votes, average: 5,00 out of 5)