Мировой феномен Шимборской
Настоящим “вторым дебютом”, с которого начинается создание того образа поэзии Шимборской, что является сегодня неотъемлемым элементом пейзажа польской литературы (а, значит, и европейской), была третья ее книжка “Взывание к Ети” (“Wolanie do Yeti”, 1957), которая сразу стала одним из самых важных факторов воскресения польской поэзии после октября 1956 г. Книжка содержит всего 20 стихов. И количество это существенно не отличается от среднего объема каждого следующего сборника.
Мировой феномен Шимборской состоит в том, что она сумела
Беспримерно скупая с количественной точки зрения эта поэзия уже, по меньшей мере,
Четко сейчас себе припоминаю,
как люди, увидев меня,
умолкали на полуслове.
Обрывался смех.
Расплетались руки.
Дети бежали к маме.
Я даже не знала их непрочных имен.
А та песенка о зеленом листочке
никто ее при мне не закончил.
Я любила их…
Но любила с высоты.
Из-за жизни.
Из будущего. Где всегда пусто
и откуда нет ничего более легкого,
как увидеть смерть.
Жалею, что мой голос был твердый.
Посмотрите на себя со звезд – кричала я –
посмотрите на себя со звезд.
Слышали и опускали глаза.
(“Монолог для Касандры”, здесь и дальше пер. Я. Сенчишина)
Любимые темы и мотивы Шимборской, выкристаллизованные намного раньше, возвращаются на протяжении всего ее творчества в постоянно новом освещении, как в многоголосой фуге.
В сборнике “Взывание к Ети”, в стихотворении, которому целый сборник обязан названием, а именно в “Заметках из путешествия в Гималаи, которое не состоялось”, впервые так выразительно появляется проблема (потом она станет ведущей), которую спустя года уже называют “проблемой Инобытия”, т. е. существ (явлений, фактов, вещей) из человеческого мира, которые имеют, по мнению Шимборской, собственные представления о действительности, собственное “мировоззрение”, отличное от наших взглядов и непонятное для нас до конца. Вместе с тем существует такая характерная для всего творчества Шимборской философская ирония и авто-ирония, которая, в сущности, достигает порог романтической “метафизической иронии”.
Эта интонация продлевается и усиливается в следующей книжке “Соль” (1962). Однако здесь она оказывается в определенной мере полифоничной с темой контакта с другим “я”, человеческим, а точнее с эротическим мотивом, который в предыдущей книжке был замедленным и который ни в одной последующей не занимает так много места. Но одновременно появляется общее увлечение проблемой человеческого времени и главных метафизических параметров, которые определяют человеческое бытие. И эти обе проблемы, на чудо, естественно сосуществуют, взаимно просветляют и дополняют друг друга.
“Сто потех” в главных своих мотивах продолжает проблему “Взывания к Эти”. Это размышления о странности рода человеческого во Вселенной, а также о современной позиции этого рода и об истории цивилизации, начиная от палеолита, и об истории природы, начиная от простейших форм жизни на Земле. Ирония и самоирония поэтессы уже никогда потом не достигнут таких высот. “Всякий случай” поднимается, можно сказать, в “высшие сферы” философии. Однако поднимается, постоянно имея во внимании мельчайшие детали нашего повседневного опыта. Восхищает здесь Шимборскую величие, разнообразие и бесчисленное богатство мира, его детальность и конкретность, а вместе с тем неравнодушие. Если предыдущую книжку условно можно обозначить как поэтическую “философскую антропологию”, то эту – попыткой “поэтической метафизики”, в сущностном, философском смысле последнего слова, т. е. метафизики, как сферы вопросов о смысле существования.
Непосредственным ее продолжением является следующая книжка “Великое число” (“Wielka liczba”, 1976), которая будто объединяет “реалистическую” установку Шимборской, ее непривычную впечатлительность к прозаичным фактам, к ежедневным событиям, деталям реальной жизни (включительно общественно-политические) с общим и метафизическим видением, которое оказывается, как “взгляд вглубь” вещей и событий, в значительной мере, уже не частных, не личных, а общественных, общих.
Кроме стихов, Шимборская является автором лишь одной прозаической книжки (в двух частях), а именно – двух сборников фельетонов на тему очень личных, очень разнообразных и даже совсем непредусмотренных лектур “Внеплановое чтение” (1973, 1976; вторая часть, 1992).
(1 votes, average: 5,00 out of 5)