Центральный персонаж романа М. А. Булгакова “Мастер и Маргарита”
Образ Иисуса Христа возникает на первых страницах романа в разговоре двух собеседников на Патриарших прудах, один из которых, молодой поэт Иван Бездомный, сочинил антирелигиозную поэму, но с поставленной задачей не справился. Иисус у него получился совершенно живой, а надо было доказать, что его не существовало вовсе, “что все рассказы о нем простые выдумки, самый обыкновенный миф”. Этому образу-мифу в романе Булгакова противопоставлен бродячий философ Иешуа Га-Ноцри, каким он является в двух главах “античного” сюжета: сначала во
Имя Иисуса Булгаков дает в иудаизированной форме. Вероятным источником послужила книга английского богослова Ф. В. Фаррара “Жизнь Иисуса Христа” (1874, русск. перевод – 1885), где писатель мог прочесть: “Иисус есть греческая форма еврейского имени Иешуа, что означает “его спасение есть Иегова”, от Ошеа или Осия – спасение”. Там же объяснялось, что “га-ноцери” означает назарянин, буквально – из Назарета.
Образ Иисуса Христа, каким он выведен
Образ Иешуа Га-Ноцри вобрал разные традиции изображения Иисуса Христа, сложившиеся в научной и художественной литературе, но не привязан к какой-то одной, строго определенной. Очевидно влияние исторической школы, нашедшей наиболее последовательное выражение в книге Э. Ренана “Жизнь Иисуса” (1863).
Однако у Булгакова такая “последовательность”, выражавшаяся в “очищении” евангельской истории от всего сказочного и фантастического с позиций ренановской “положительной науки”, отсутствует. Нет в романе и противопоставления Иисуса – Христу, сына человеческого – сыну божию (в духе книги А. Барбюса “Иисус против Христа”, изданной в русском переводе в 1928 г. и, надо полагать, известной писателю). На допросе у Пилата и потом, во время казни, И., может быть, не осознает себя мессией, но он им является (становится). От него приходит к Воланду посол с решением судьбы Мастера и Маргариты. Он высшая инстанция в иерархии света, так же как Воланд – верховный повелитель мира теней.
Действующим лицом, объективированным в повествовании, И. показан в последний день своего земного пути, в облике праведника, носителя этического императива добра, убежденного, что “злых людей на свете не бывает”, мыслителя, в представлении которого “всякая власть является насилием над людьми” и потому ей нет места в “царстве истины и справедливости”, куда человек рано или поздно должен перейти.
Время создания романа приходится на разгар политических процессов, жертвами которых были совершившие “мыслепреступл-ние” (термин Оруэлла), тогда как уголовники были объявлены “социально близкими элементами”. В этом временном контексте история осуждения на казнь “мыслепреступника” И. (и освобождения убийцы Варраввана) приобретала аллюзийный смысл. И. уничтожает трусливая государственная машина, но не она является первопричиной его гибели, которая предопределена человеконенавистнической идеологией, выдающей себя за религию.
(1 votes, average: 5,00 out of 5)