Великий трагик Эсхил
Из греческих трагиков Эсхил ближе всего стоит к первоначальному источнику трагедии – дионисовым мистериям. Мысль Эсхила глубока, титанична, часто таинственна, язык его – смелый, богатый метафорами и оборотами
Источником всех конфликтов у Эсхила является независимый ни от людей, ни от богов фактор – судьба (Мойра), преодолеть которую не могут не только люди, но даже и сами боги. Коллизия свободной воли индивида с вмешательством непреодолимого фактора – судьбы – составляет лейтмотив трагедий Эсхила. В этом есть известная доля
Эсхил жил в период великих событий греко-персидских войн и смены аристократического строя демократическим. Мысль и чувства человека были возбуждены всем происходившим, но его ум не был достаточно еще вооружен научным знанием для разрешения вставших перед ним вопросов и проблем. В этом причина мистицизма и формализма как трагедии Эсхила, так и вообще греческой трагедии.
Вместе с идеей судьбы трактовалась и другая – идея возмездия. Всякое совершенное, сознательно или бессознательно, преступление неизбежно в силу рока
Носит оправдательный приговор. Эринии, успокоенные Афиной, превращаются в Эвменид, благодетельных богинь-покровительниц. Использованный Эсхилом мифологический сюжет об оправдании Ореста отражал глубокую старину и возник в эпоху борьбы между отживающим материнским правом и утверждающемся отцовским правом.
“Эвмениды” поставлены были в 458 г. и отразили острую политическую борьбу, связанную с реформами Эфиальта. Эсхил, призывая к согласию и предупреждая против междоусобий, выступил в защиту ареопага, этого оплота аристократии, подчеркивая давнее его учреждение.
Идея возмездия и идея примирения взаимно переплетаются и в другой трилогии, приписываемой Эсхилу, – ” Прометей “. Трилогия “Прометей” состояла из трех частей: 1) “Прометей, похищающий огонь”, 2) “Скованный Прометей” и 3) “Освобожденный Прометей” (до нас дошла только вторая). Ум и воля титана Прометея подымаются против несокрушимого объективного закона Мойры. Прометей, похитивший огонь у Зевса и передавший его людям, за свою дерзость пригвожден Зевсом к скале горного хребта Кавказа. Кузнец Гефест тяжелым молотом ударяет его по груди, но гордый титан (Прометей) не сдается.
В “Прометее” сплетаются два мотива, созвучные переходной эпохе, в которую жил “отец эллинской трагедии”: жажда свободы и творчества и объективная невозможность получить свободу. Сознание и воля индивида – будь то бог, титан или человек – стремятся к освобождению, но в своем стремлении наталкиваются на непреодолимые факторы в виде всякого рода традиций и предрассудков – кровных, локальных, религиозных и т. д., называемых на языке античных трагиков судьбой.
Идея судьбы и возмездия, встречающаяся в произведениях Эсхила, с еще большей определенностью выступает в произведениях другого греческого трагика – Софокла.
(1 votes, average: 5,00 out of 5)