Понятие “деревенская проза” в русской литературе
В течение многих столетий Россия была по преимуществу страной крестьянской. Еще в 1897 г, городское население составляло всего-навсего 12,7% от общего числа российских граждан. Тогда думать и говорить о народе всегда означало думать и говорить о крестьянстве. Какие бы нравственные, эстетические, философские, а позднее и экологические проблемы ни поднимались русскими художниками, они чаще всего соотносились с сельской жизнью. Деревня в общественном сознании всегда была хранительницей национальных духовных ценностей. Лучшие черты русского человека,
Я лиру посвятил народу своему.
Быть может, я умру неведомый ему,
Но я ему служил – и сердцем я спокоен
писал Н. А. Некрасов.
XX век изменил ситуацию радикально. После двух мировых войн и одной гражданской, после коллективизации и попыток построить социализм обезлюдела, обнищала русская деревня. Целые села зияют пустыми окнами и зарастают бурьяном. По прогнозам, сделанным в конце 1970-х годов, сельское население должно было к концу века составить
При этом нельзя не учитывать обстоятельств, в которых протекали все эти процессы. Начиная с 1917 г. крестьянство испытывало мощное давление, имевшее целью, как выражались в 1960-е годы, превратить деревню в “кормоцех страны”. От этой идеи не отказались, похоже, и поныне. С правами личности, проживающей в деревне, никогда особенно не церемонились. Те крестьяне, что после революции получили земельный надел и честно на нем работали, в 1929 г. были объявлены кулаками – “самыми страшными непримиримыми врагами советской власти” и уничтожены как класс. Затем на селе последовал страшный голод 1932-1933 гг. Потом Отечественная война, снова унесшая миллионы жизней. После этого фактическое возвращение крепостного права – депаспортизация. Отобрав паспорта, власти пытались удержать в деревне хлынувших оттуда крестьян. Затем научно-техническая революция, когда волевыми решениями у крестьян были отняты плодородные земли, ушедшие под заводские постройки или затопленные На дне многочисленных водохранилищ. От сердца вырвались слова Дарьи, героини книги В. Распутина “Прощание с Матерой”: “Нонче свет пополам переломился”.
Естественно возникает вопрос: почему столько бед обрушилось на русское крестьянство? По своей природе, по образу мыслей крестьянин – собственник. Помните, Кондрат Майданников из “Поднятой целины” М. Шолохова ночь не спал перед тем, как отвести своих быков на колхозный двор – “с кровью рвал Кондрат пуповину, соединяющую его с собственностью”. А кто может быть опаснее для тоталитарного режима, чем собственник, человек самостоятельный, независимый, кого уж никак не заставишь выполнять нелепые, противоестественные распоряжения партийного начальства?
Герой рассказа А. Платонова “Впрок” имел собственное мнение по поводу коллективизации. Этого было достаточно, чтобы писатель получил на свое произведение от первой персоны государства выразительную рецензию в одном слове – “сволочь”. С тех пор и почти на четверть века из деревенской прозы исчез человек. Трактористы, животноводы, кузнецы и прочие сельские умельцы попадались, а вот человека во всей сложности его внутреннего мира, с его сомнениями и раздумьями, живого человека не было.
Сельская нива в литературе была предметом неусыпного бдения идеологического начальства и цензуры. На ней особенно старательно выпалывались любые ростки живого правдивого слова. И не случайно именно здесь буйно произросли бесконфликтные сорняки – “Кавалер Золотой Звезды” и “Свет над землей” С. Бабаевского, “Жатва” Г. Николаевой и тому подобная литература. Правда о деревне проникла в литературу в 1950-е годы в очерковых книгах В. Овечкина, Е. Дороша, Г. Троепольского, повестях и рассказах В. Тендрякова. К 1970 г. уже было создано немало талантливых произведений о деревне, и один из самых ярких мастеров, В. И. Белов, получил право заявить: “Деревенская тема общенациональна”.
Деревенская проза 1970-1980-х годов – это нечто большее, чем книги на сельскую тему, которых и раньше, и позже было в русской литературе предостаточно. Это не просто книги о сельском жителе, но произведения о русском человеке во всей сложности и трагичности его бытия в XX в., о тех коллизиях, что неизбежно следовали за катаклизмами в русской деревне. Так, многие горожане в эти годы были переселенцами из деревни. Ф. Абрамов с полным основанием утверждал, что в этих книгах подняты проблемы нашего национального развития – исторических судеб.
В разработке названного круга проблем были задействованы все виды прозаических произведений – от публицистического очерка до романа-эпопеи, все жанры – исторические, социальные, психологические, философские, бытовые, сатирические, лирические и т. д.
Деревенская проза обогатила современную литературу целым рядом художественных открытий, создав запоминающиеся характеры мужественных и трудолюбивых Пряслиных, героически преодолевающих бедствия, трудности, лишения, что из года в год омрачали их жизнь (тетралогия Ф. Абрамова: “Братья и сестры”, 1958; “Две зимы и три лета”, 1968; “Пути-перепутья”, 1973; “Дом” 1978); мудрых старух Анны и Дарьи (повести В. Распутина “Последний срок”, 1970, и “Прощание с Матерой”, 1976), бабушки – хранительницы народной мудрости, вековых традиций высокой нравственности (“Последний поклон” В. Астафьева, 1972-1975). Деревенская проза выдвинула яркие образы “бунтарей”, пытающихся, несмотря на явное неравенство сил, утвердить в жизни свои принципы социальной справедливости и совестливости, – не желавших мириться с бюрократическим мышлением, с отношениями людей, основанными на голом расчете и соображениях выгоды (Федор Кузькин из повести Б. Можаева “Живой” (1966), Настя Сыроегина из повести В. Тендрякова “Поденка – век короткий” (1964), чудики В. Шукшина).
Современная проза не могла пройти мимо событий коллективизации, когда откровенным попранием справедливости, насилием над беззащитными, ложью и демагогией подрывались основы народной нравственности. Различные аспекты этой темы затронуты В. Беловым (“Кануны”, 1972-1988), М. Алексеевым (“Драчуны”, 1981), С. Антоновым (“Васька”, 1987, и “Овраги”, 1988), Б. Можаевым (“Мужики и бабы”, 1986) и многими другими.
Привлекла внимание повесть В. Тендрякова “Кончина” (1968). Умер Евлампий Лыков – председатель колхоза. Что он оставил людям? Приемом ретроспекции писатель восстанавливает жизненный путь колхозного самодержца в сталинском кителе, описывая на примере его колхоза историю русской деревни XX в. Последствия “царствования” Лыкова ужасны: подлостью, насилием, клеветой утверждал он свою власть, опустошая души окружающих цинизмом, фальшью, лицемерием. Тяжело наследие лыковых. Исчезнет ли оно после смерти тирана? – вопрос, который не дает покоя писателю.
(1 votes, average: 5,00 out of 5)