Краткое изложение Растратчики
В. П. Катаев
Растратчики
Курьер Никита поставил перед главбухом Филиппом Степановичем Прохоровым стакан чаю, но не ушел. Ему явно хотелось поговорить.
Газеты были полны сообщениями о растратах и растратчиках и повальном в Москве бегстве их от правосудия. Даже в доме на Мясницкой, где располагается их контора, из шести учреждений пять уже растранжирили денежки. “Одни мы нерастраченными на весь дом остались”, – заключил Никита.
Филипп Степанович отмахнулся. Он отличался умеренностью и усердием в служебных делах, а счетно-финансовой
Часа в три главбух заглянул к кассиру Ванечке: завтра надо будет выплатить сотрудникам жалованье. Придется сходить в банк и получить тысяч двенадцать. Никита, услышав это, отправился за сослуживцами. Когда те получили деньги, он потребовал выдать зарплату ему и, по доверенности, уборщице Сергеевой. Сделать же это
Яниночка, жена, встретила нагруженных кульками гуляк отчаянной руганью. Под звон оплеух и визг жены Филипп Степанович и Ванечка ринулись из квартиры, наняли извозчика и очутились на Страстной, откуда уже с девицами отправились в ближайшие номера. Наутро, впрочем, друзья проснулись не в номерах, а в купе поезда, подъезжающего к Ленинграду. Изабелла рассказала, что билеты купил неожиданно появившийся Никита, что Ванечкина спутница сбежала в Клину, но в Ленинграде ему найдется новая подруга.
Запершись в уборной, мужчины пересчитали наличность: тысячи трехсот как не бывало. “Что же будет?” – обомлел Ванечка. Главбух, неожиданно даже для себя, подмигнул: “Ничего не будет. Едем себе и едем”. Из глубин памяти выплыло: “Граф Гвидо вскочил на коня…”
В Ленинграде поселились в гостинице “Гигиена”. Изабелла привела обещанную кассиру девицу, костлявую, ленивую и чудовищно высокую. Вчетвером они кутили, играли в карты и рулетку. Огромные деньги давали ощущение дешевизны и доступности наслаждений. Однако хотелось “обследовать” город без спутниц.
Им удалось ускользнуть от них и отправиться на извозчике по Невскому, к Медному всаднику, на набережные, к Зимнему… Филипп Степанович был потрясен. Ванечку мучило нетерпение скорее “дообследовать” город и познакомиться с бывшими княгинями. Извозчик отвез их в “Бар”, что при Европейской гостинице, откуда уже в сопровождении элегантного молодого человека они отбыли на автомобиле в “высшее общество”.
В голубой гостиной особняка на Каменноостровском были генералы в эполетах, дамы, сановники, кавалергарды, девушки в бальных платьях. По голубому ковру расхаживал император Николай Второй. Он поздоровался и осведомился: “Водки? Пива? Шампанского? Или прямо в девятку?”
Филипп Степанович покачнулся и медленно произнес: “Оч-ч-ень приятно. Я граф Гвидо со своим кассиром Ванечкой”. Кассир в это время уже знакомился с девушкой: “Вы, извиняюсь, княгиня?” – “С вашего позволения – княжна”.
…Графа Гвидо вызволила из особняка Изабелла, через подруг вызнавшая, куда увезли ее спутников. Ванечки же в особняке не оказалось. Он отправился с княжной, долго колесил по ресторанам. В конце концов они остановились возле деревянного домика. Спутница потребовала деньги вперед и повела его в каморку. Из-за ситцевого полога слышался громкий храп. Это спала бедная больная мамочка – княгиня. Девушка потребовала еще сто червонцев, но до себя так и не допустила: “Не прикасайтесь, сначала сходите в баню!” Из-за ситцевой занавески вышел детина в подштанниках и вышвырнул кассира на улицу.
В гостинице “Гигиена” человек, назвавшийся уполномоченным какого-то Цехомкома, сманил москвичей в провинцию: уж если обследовать, так обследовать. В поезде затеялась игра в девятку, и главбух продулся бы в дым, но в городе Калинове Прохоров и Ванечка сбежали с поезда. В тридцати верстах была родная деревня кассира. Самогон лился рекой в избе вдовы Клюквиной, очень скоро, однако, догадавшейся, откуда у сына деньги. Столь же догадливым оказался и председатель сельсовета. Пришлось бежать. Очнулись в поезде, невесть куда идущем. Соседом был солидного вида, необыкновенно аккуратный и обходительный гражданин – инженер Шольте. Выслушав сетования друзей на отсутствие достойных обследования объектов как в Ленинграде, так и в провинции, он поинтересовался, много ли у них средств. Двенадцать тысяч он назвал суммой, на которую можно половину земного шара обследовать, в том числе Крым и Кавказ. Оказалось, что он тоже уже четыре месяца “обследует”. Шольте очень удивился, что они так ничего и не повидали. Вот сейчас будет Харьков, пусть пересаживаются на поезд до Минвод и…
У кассы друзья обнаружили, что денег уже нет даже на возвращение в Москву. Пришлось продать пальто…
В марте из здания губернского суда под конвоем вывели Филиппа Степановича и Ванечку. Никите, оказавшемуся поблизости, Ванечка показал растопыренную пятерню – пять лет.
(1 votes, average: 5,00 out of 5)