Краткое изложение повести “Живые мощи”
Для охотника дождь – сущее бедствие. Такому бедствию подверглись мы с Ермолаем во время охоты на тетеревов в Белевском уезде. Наконец, Ермолай предложил пойти на хутор Алексеевка, принадлежавший моей матушке, о существовании которого я раньше не подозревал. При хуторке оказался ветхий флигель, нежилой и чистый, в котором я и переночевал. На следующий день я проснулся рано и вышел в заросший сад. Неподалеку я заметил пасеку, к ней вела узкая тропинка. Подойдя к пасеке, я увидел рядом с ней плетеный сарайчик, и заглянул в полуоткрытую дверь. В
Я уже пошел прочь, как вдруг слабый, медленный и сиплый голос окликнул меня по имени: “Барин! Петр Петрович!”. Я приблизился и остолбенел. Передо мной лежало существо с высохшей, словно бронзовой головой. Нос узкий, как лезвие ножа, губ почти не видно, только белеют зубы и глаза, да из-под платка выбиваются пряди желтых волос. Из-под одеяла виднеются две крошечные высохшие ручки. Лицо было не безобразное, даже красивое, но страшное своей необычностью.
Оказалось, что это существо когда-то было Лукерьей, первой красавицей в нашей дворне, плясуньей и певуньей,
Летом Лукерья лежит в сарайчике, а зимой ее переносят в предбанник. Она рассказала, что почти не ест, лежит, наблюдает за окружающим миром. Она приучила себя не думать и не вспоминать – так время быстрее проходит. Прочтет молитвы, какие знает, и опять лежит безо всякой думочки. Я предложил забрать ее в больницу, где за ней будет хороший уход, но Лукерья отказалась. Привыкнув к темноте, я ясно различал ее черты, и даже смог отыскать на этом лице следы былой красоты.
Лукерья пожаловалась, что мало спит из-за боли во всем теле, но если уснет, то сняться ей сны диковинные. Однажды приснилось Лукерье, будто сидит она на большой дороге в одежде странницы-богомолки. Проходит мимо нее толпа странников, а между ними – женщина, на голову выше других. Платье на ней не русское и лицо строгое, Спросила Лукерья женщину, кто она, а женщина ответила, что она – ее смерть. Стала просить Лукерья смерть забрать ее с собой, и смерть ответила, что придет за ней после петровок. Только, бывает, целая неделя пройдет, а Лукерья не заснет ни разу. Как-то проезжая барыня оставила ей скляночку с лекарством против бессонницы, да только давно выпита та скляночка. Я догадался, что это был опиум, и обещал достать ей такую скляночку.
Я не мог не подивиться вслух ее мужеству и терпению. Лукерья возразила, что многие люди страдали больше, чем она. Помолчав, я спросил, сколько ей лет. Оказалось, что Лукерье еще не было 30-ти. Попрощавшись, я спросил, не надо ли ей чего. Лукерья попросила только, чтобы моя матушка уменьшила оброк для местных крестьян, а для себя – ничего.
В тот же день я узнал от хуторского десятского, что в деревне Лукерью прозвали “Живые Мощи”, и нет от нее никакого беспокойства. Несколько недель спустя я узнал, что Лукерья умерла, как раз после петровок. Весь день перед смертью она слышала колокольный звон, который шел с неба.