Краткое изложение повести Чехова “Палата № 6”
В 1892 году была написана “Палата № 6”. Работая над этой повестью, Чехов одновременно продолжал писать “Остров Сахалин”. Строго документальный, построенный на цифрах и фактах, “Сахалин” и “Палата № 6” слились в один символ страшной победоносцев-ской России.
Почти четверть века прослужил доктор Андрей Ефимович Рагин (“Палата № 6”) заведующим больницей в маленьком провинциальном городке. В свое время Рагин принял больницу в ужасном состоянии:
“…в палатах, коридорах и в больничном дворе тяжело было дышать
Но за 25 лет службы Рагина в больнице ничего не изменилось. “Андрей Ефимович чрезвычайно любит ум и честность, но, чтобы устроить около себя жизнь умную и честную, у него не хватает характера и веры в свое право. Приказывать, запрещать и настаивать он положительно не умеет…” Человек пассивный по своей природе, Рагин создал философскую систему, оправдывающую его равнодушие. Счастье человека в полном презрении к глупой суете мира – приходит он к выводу. “Зачем бороться со злом, зачем мешать людям умирать, если смерть есть нормальный
“Подавляемый такими рассуждениями, Андрей Ефимович опустил руки и стал ходить в больницу не каждый день”. Почти все время он проводил дома за чтением философских книг. Однажды, случайно заглянув в палату № 6, где находились душевнобольные, Рагин разговорился с Иваном Дмитриевичем Громовым, страдающим манией преследования. Болезнь Громова – реакция болезненно чуткого человека на страшные условия действительности. Убедившись, что “всякое насилие встречается обществом, как разумная и целесообразная необходимость”, Громов приходит к выводу, что его самого тоже могут в любую минуту “арестовать, заковать, засадить в тюрьму…”
Рагин обнаруживает в больном интересного собеседника. “Говорит он (Громов.) о человеческой подлости, о насилии, попирающем правду, о прекрасной жизни, какая со временем будет на земле, и из-за решеток своей тюрьмы благословляет будущее”-. Громов издевается над высиженной в теплом кабинете рагнн-ской теорией неизбежности зла. Когда Рагин убеждает Громова примириться со страданием, с побоями Никиты, сторожа этой “маленькой Бастилии: тот отвечает гневно: “Нас держат здесь за решеткой, гноят и истя-зуют, но это прекрасно и разумно, потому что между этой палатой и теплым уютным кабинетом нет никакой разницы. Удобная философия: и делать нечего, и совесть чиста, и мудрецом себя чувствуешь… Страдание презираете, а, небось, прищеми вам дверью палец, так заорете во все горло!..”
Рагин стал ходить к Громову каждый день. Сначала по больнице, а потом и по городу поползли слухи, что доктор сошел с ума. Этим воспользовался сослуживец Рагина, метивший на его место. Рагина объявили сумасшедшим и заперли в палате № 6. И хотя “Андрей Ефимович уверял себя, что… в тюрьме нет ничего особенного… и что все со временем сгниет и обратится в глину, но отчаяние вдруг овладело ям, он ухватился обеими руками за решетку и изо всей силы потряс ее. Крепкая решетх” не поддалась”.
Рагин На опыте убеждается в бесчеловечности своей философии, “В голове его, среди хаоса, ясно мелькнула страшная, невыносимая мысль, что такую же точно боль должны были испытывать годами, изо дня в день эти люди, казавшиеся теперь при лунном свете черными тенями. Как могло случиться, что в продолжение больше чем двадцати лет он не знал и не хотел знать этого?.. Совесть, такая же несговорчивая и грубая, как Никита, заставила его похолодеть от затылка до пят. Он вскочил, хотел крикнуть изо всех сил… Но из труди не вышло ни одного звука, и ноги не повиновались, задыхаясь, он рванул на груди халат и рубаху, порвал и без чувств повалился на кровать… Через день Андрея Ефимовича хоронили”.
Опасения Громова, что и правого и виноватого могут “арестовать, заковать” не были бредом безумца. Произвол, царивший в стране, делал людей беззащитными. Огромной палатой № 6 встала в повести царская Россия. “Когда я дочитал вчера вечером этот рассказ, мне етало прямо-таки жутко, я не мог оставаться в своей комнате, я встал и вышел. У меня такое ощущение, точно и я заперт в палате № 6”, – такими словами Белинский передал впечатление, которое произвело на него новое произведение Чехова.
“Палата № 6” была прямо направлена против тех, кто пытался спрятаться от окружающего зла в тиши своих уютных кабинетов. Она развенчивала и популярную в те годы теорию непротивления злу насилием Толстого, звавшую не к свержению несправедливого государственного порядка, а к самоусовершенствованию каждого человека в отдельности. Появление этого произведения накануне мощного общественного подъема, который предшествовал революции 1905 года, говорит о возросшей политической чуткости писателя.
В конце 80-х годов Чехов еще верил, что его сотрудничество в реакционной газете “Новое время” служит доброму делу. “Читателям,- утверждал он, – полезнее прочитать пятьсот моих безвредных строк, чем те пятьсот вредных, которые будут идти в фельетоне, если своих; я не дам”. Однако с годами Чехов понял, что, независимо от его личных убеждении, сотрудничество в реакционной прессе может сделать его орудием в руках мракобесов и черносотенцев. Начиная с 1893 года Чехов не дал ни одной строчки в “Новое время”. Писатель вступал в пору творческой зрелости, вооруженный не только глубоким знанием жизни, но и крепнущей год от года верой в близость счастливых перемен в судьбах родины. Путей, которые ведут к торжеству правды и добра, Чехов не указывал, но каждое его новое произведение укрепляло мысль о том, что “так жить дальше невозможно”.
“Нужно, чтобы сильные не порабощали слабых, чтобы меньшинство не было для большинства паразитом или насосом, высасывающим из него хронически лучшие соки”, – писал Чехов в повести “Моя жизнь” (1896).
Богатство, праздность и сословные привилегии меньшинства становятся несчастьем не только для трудового народа. Они обрекают тех, кто пользуется плодами чужого труда, на духовное вырождение, убивают в людях все человеческое.
(1 votes, average: 5,00 out of 5)