Анализ творчества Александра Белого на примере романа “Петербург”
Неисчерпаемой мечте старших символистов А. Белый противопоставил мысль о “последнем бое” – “революции духа”. Поэтому и называл свой кружок “аргонавтами”, как бы предпринявшими, подобно древним грекам, путешествие за золотым руном – солнцем нового дня. Уже в ранних прозаических “Симфониях” А. Белый отразил наступление на земное зло божественной гармонии, восход “солнца любви”, победу свободного духа. В поэзии царствовали предчувствия “радости духовной”, “близкой, священной войны”, вера в “Арго
Тем не менее, в лирических откровениях А. Белого звучали и другие напевы – грустные, страдальческие. Проступали знаки драматически несовершенного земного опыта: “в сердце бедном много зла сожжено и перемолото”, “жизнь в безвременье мчится пересохшим ключом”. Лирический герой остро ощущал тяжесть принятого на себя испытания:
Среди ландышей я – Зазиявший, кровавый цветок. Не колышется больше от мук Вдруг застывшая грудь.
Чувство Усиливающегося
Мироощущение лирического героя имело разные истоки. Один – гибнущая деревня с “жестокими, желтыми очами кабаков”, “немым народом”, “злыми поверьями”, “убогими стаями людей”. Герой как бы вбирает в себя общие страдания:
Мать Россия! Тебе мои песни, О, немая, суровая мать! Здесь и глуше мне дай и безвестней Непутевую жизнь отрыдать.
Не менее страшно царство масок, маскарад призрачного веселья, вакханалия мертвецов-двойников в городе. Слышатся стоны: “исцели наши темные души”. А по пустым залам бежит “красное домино” “с окровавленным кинжалом”, предвещая катастрофу.
Сам герой ощущает себя под тяжелыми могильными плитами либо падающим “на сухие стебли, узловатые, как на копья”. И все же надежда не гаснет:
Я, быть может, не умер. Быть может, проснусь…
Среди “слепых сил”, мыслей о “небытии безгрезном” вдруг снова “вещие смущают сны”.
Наиболее полно эти сны расшифрованы в романе “Серебряный голубь”, главной его теме – любовного слияния поэта Дарьяльского и крестьянки Матрены, т. е. единения интеллигенции и народа. Земляная, нутряная могучая Русь завораживает Дарьяльского своим дивным, магнетическим взором. А сердце Матрены зацветает “небывалым цветом”. Но союз их недолог. Темную дикарскую стихию не может преодолеть герой и гибнет, не реализовав свой светлый идеал.
Отрицая социальный путь развития А. Белый уповал на силу мистической любви. Она должна была возродить “спящую” духовную энергию народа, объединить ее с достижениями культуры. На сложные запросы эпохи А. Белый ответил вольным их преломлением сквозь “магический кристалл” мечты о полной гармонии. Что ж, такой вариант будил и будит волнующее влечение к художнику. Во-первых, потому, что он сконцентри-рованно, эмоционально выразил вечный, нередко в наши дни унижаемый смысл отношений народа и интеллигенции. Во-вторых, А. Белый по-новому раскрыл неразрывную нравственную связь между любовью, красотой, справедливостью.
Через несколько лет А. Белый создает новый роман “Петербург”. Этому произведению предстояла большая жизнь в читательском сознании, вплоть до наших дней (в последние годы оно несколько раз переиздавалось и раскупалось мгновенно). Немудрено. Богатство впечатлений о времени, оригинальная концепция истории, яркий образный строй, блестящие стилевые находки – все привлекает внимание. И будит мысль, чувство.
О чем же “Петербург”? “Летящая в пустоту культура” – вот главная его тема. Каждую историческую эпоху А. Белый воспринимал как определенный тип духовной атмосферы (уровень культуры), обусловленной и воплощенной искусством. Поэтому творчество русских классиков для автора романа есть высший показатель состояния прошлого. “Петербург” и строится на реминисценциях, образах Пушкина, Гоголя, Достоевского, Толстого.
Можно представить, каким красочно-анекдотичным и остро ироничным был воссозданный мир. Евгений из “Медного всадника” превратился в душевнобольного Дудкина; любовная сцена из оперы “Пиковая дама” – в дурной анекдотец. Тема гоголевского “Невского проспекта” обернулась мотивом “ползущей, голосящей многоножки”. Сложный, во многом драматичный образ Каренина из романа Толстого снизился до фигуры заводной куклы Аблеухова-старшего, а трагедия Анны Карениной – до плотских развлечений Анны Петровны. Остропсихологические конфликты “Бесов” Достоевского подменились “мозговой игрой”. Сопоставления можно продолжить бесконечно. Их средствами А. Белый передал кризис своей современности, когда все противоречия прошлого достигли последней черты.
В “Петербурге” – цепная реакция ущербных побуждений, стихийных процессов – “вихрей сознания”. В их лоне созрели уродливые плоды индивидуализма, нигилизма, анархизма, агностицизма, механицизма. Государственная “политика” и революционная практика как равно болезненные явления отвергнуты автором. Но тем сильнее волнует его мечта о духовном возрождении России, о новой Калке ее спасения. Для А. Белого будущее, как он сказал по окончании романа, связано с пробуждением национального самосознания – “подлинного выражения культуры”. Функцией такого жизнестроения и должно было обладать новое искусство.
Русский символизм в лучшей своей части был отмечен не только пафосом созидания, но питался несомненным интересом к общественности, хотя и религиозно окрашенной.
(1 votes, average: 5,00 out of 5)