Раздумья о том, какую роль сыграли кобзари в судьбе страны
Кобзари, лирники, бандуристы в своих думах и песнях воссоздали историю украинского народа, героические и трагические ее страницы, эмоционально приподнято воспели жизнь людей. Одни из них странствовали селами, другие приставали к казакам и сопровождали их в походах. Кобзари всегда были там, где решалась судьба страны и простых людей. Они были не только свидетелями, а и участниками народных восстаний. Кобзари создавали, боролись и умирали, как сотни казаков-повстанцев.
История украинского кобзарства богата именами певцов, которые вписали
Приятно становится от мыслей о том, что и моя жизнь была освещена незабываемой радостью от созерцания и слушания живого кобзаря. Случилось это три года назад – 9 марта, в день рождения Шевченко. В Канев, на Монашескую гору, мы с родителями поехали специально, чтобы собственными глазами увидеть “и поля широкополые, и Днепр, и кручи”. Там и состоялась моя первая встреча с современным кобзарем. Представьте себе: величественная бронзовая фигура Шевченко, до которой “дорастают лишь тополя, к ней другим тяжело дорасти” (М. Тимчак); прозрачная голубизна весеннего неба и… неповторимое кобзарское пение. Небольшая, но голосистая бандура, казалось, сама рождает волшебные звуки. Звучала песня “Ревет и стонет Днепр широкий”. Казалось, что это звучит не человеческий голос, а бурлит непреодолимая стихия, которая пленит мои мысли, обнимает душу и куда-то неудержимо несет на своих бессмертных крыльях. Эта стихия будто бурлила и в самом кобзаре.
Неслыханный еще мною темперамент, высокое творческое горение, вдохновение большого мастера захватили меня. В беспредельно волшебном голосе кобзаря было столько жизни со всеми ее красками, столько жизненной силы и непреодолимого мужества, что не восхищаться его своеобразной красотой было невозможно. Возможно, я впервые тогда задумался, насколько могущественной силой была и остается украинская песня, и каких чар приобретает она в кобзарском выполнении. Люди, которые живут песней, – думается мне сейчас, – умеют передать ее первозданную красоту и силу. Они способны сказать самое потаенное и самое дорогое. Они воистину бессмертные люди. Так было и в далекие времена казачества, так есть и теперь, так будет всегда.
… Песни сменяли друг друга. Звучала вторая, третья, четвертая. Солнечное дрожание рассыпалось и отблескивало в кружеве струн, а кобзарь все играл и играл. Играет он мне и до сих пор.
Говорят: не имеет украинская песня ни конца, ни начала. А еще говорят: украинская нация – самая певучая на земле. Наверное, все-таки правду говорят. Сумели же мы воспеть свою душу на калиновых кистях и легких ветрах, на ясных звездах и тихих водах. Это возле окон нашего детства ходил сон. Это наша юность вслушалась в тоскливый плач Марусеньки, которая “проплакала свои ясные глаза”, провожая казаков в поход. О песне как душе народа, без которой бы мы едва ли состоялись как нация, писали Т. Шевченко и И. Франко, Леся Украинка и А. Малышко. Эту неопровержимую истину понимают и принимают все. Или – почти все. Но почему же тогда нашу песню мы все реже и реже слышим, не говоря уже о том, чтобы ее петь!? Возможно, всему виной является время, которое имеет, как известно, свойство изменяться, а вместе со временем изменяемся и мы. Даже в нашу неистовую эпоху старые связи или столетние традиции рвутся тяжело, болезненно, но все ж таки они рвутся. Проблема здесь даже не в том, что к сотням других наших бед прибавляется еще одна, проблема потери чего-то чрезвычайного, крайне нужного, без чего тяжело, а иногда и невозможно прожить.
Безусловно, это очень острая проблема, которую нужно немедленно решать. Но не прикажешь же петь, когда не поется, петь именно так как надо. И кто законодатель этого “надо”? И кто исполнители? Вопросы, на которые, думаю, никто и никогда не ответит.
(1 votes, average: 5,00 out of 5)