Опыт передовых учителей для изучения русского языка литературы
Опыт всех передовых учителей страны, требования времени все настойчивее диктуют необходимость глубокой гуманитаризации образования. К гуманитарному циклу школьных дисциплин надо отнести литературу, историю, языки, обществоведение, человековедение (включающее, в свою очередь, широкий круг предметов – от физиологии и семейно-полового воспитания до психологии), искусство (изучение музыки, живописи, театра, кино, телевидения, архитектуры, скульптуры). Необходимость в этом тем более велика, что до сих пор над умами многих довлеет технократическое
Одна из опаснейших иллюзий научно-технического прогресса заключается в том, что человек может быть хорошим специалистом в своей узкой сфере, не зная искусства, не имея к нему тяги, не обращая внимания на духовную жизнь общества. Нынешнее обострение экологической обстановки уже начало расшатывать этот миф, но он еще очень силен, тем более что технократия вкупе с административной системой успели заразить значительную часть общества цинично-прагматической идеологией – после нас (да и при нас) хоть трава не расти, лишь бы нам было выгодно. Уроки литературы в школе должны
Рассказы о различных формах инициации учитель найдет в специальной литературе, хотя бы в книге Д. Д. Фрэзера “Золотая ветвь”, дважды переиздававшейся у нас в начале 80-х годов. Да и Двенадцать подвигов Геракла тоже есть разновидность инициации. Вспомним, как в романе “Туманность Андромеды” И. А. Ефремов мечтает о возрождении подобных испытаний для молодежи будущего. А пока что наши дети могут сопоставить древнюю инициацию с их школьными экзаменами и сделать соответствующие выводы.
Полезным было бы сопоставление эпизода с русской народной сказкой “Лихо одноглазое”. Удивительны совпадения ее с гомеровским текстом; на их основе выстраивается целая таблица:
Кривая старуха (Баба-яга) Ее избушка в лесу Съеден портной, который был вместе с кузнецом Кузнец обманывает старуху-ягу и вышибает ей последний глаз Кузнец в шубе, вывернутой шерстью наверх, притворяется овцой и спасается Кузнец смеется над Лихом и за это платится увечьем Одноглазый великан Его пещера Товарищи Одиссея (половину из них съедает циклоп)
Одиссей обманывает Полифема и вместе с друзьями выкалывает ему глаз
Одиссей и его друзья выходят из пещеры под брюхами поли-фемовских овец и баранов
Спасенный Одиссей хвалится перед циклопом и этим подвергает опасности себя и друзей
Чем объяснить такие совпадения? В первую очередь тем, что в основе обоих произведений лежит общий для всех древних народов обряд инициации. Во-вторых, тут возможны какие-то отдаленные взаимовлияния, миграции сюжетов, о конкретных формах которых до сих пор спорят ученые. Детям полезно будет знать, что наука знает далеко не все, что чем больше человек знает, тем сильнее он убеждается в том, что область Неведомого как будто растет и ширится!
Почему, например, столь распространен в мировом фольклоре образ одноглазого чудовища? Академик В. М. Жирмунский в книге “Тюркский героический эпос” <Л., 1974) пишет, что эта жуткая фигура встречается почти у всех народов мира. Так, в киргизском эпосе “Манас” выбивает единственный глаз великану герой Сыргак, но и после этого чудовище долго сопротивлялось могучим богатырям. Одноглазие может восприниматься как крайняя степень уродства у первобытных людей, вообще любое физическое уродство страшит их. Здесь уместен “воспитательный момент”, подобный тому, что мы проводили в IV классе с “гадким утенком” Андерсена. Увечье, инвалидность физически неприятны, но как чувствует себя сам изуродованный человек? Разве не может быть он хорошим? Вспомним того же циклопа.
Какова была его жизнь до приезда Одиссея? Ведь он замечательный пастух, как заботлив он, какой рачительный хозяин! Никакое горе не может заставить его не выпускать утром свое стадо на зеленые пастбища. А как печально он беседует со своим любимым бараном! Разве не похож он в этом на нас, когда мы беседуем со своей собакой или кошкой, ухаживаем за другими животными?
И вот уже фигура циклопа перестает быть плоским, одномерным “образом врага”. Великая объективность и мудрость Гомера в том, что он за три тысячи веков до нас сказал то, что сейчас только едва осознается некоторыми из нас. А одноглазие Полифема, по мнению английского писателя и ученого Джека Линдсея, есть уродство лишь с позиций наших житейских представлений.
В мире же древнейшей культуры оно означало высшую концентрацию в человеке психических сил, которые мы сейчас называем экстрасенсорными или пара психологическими способностями. И Полифем и Лихо одноглазое (Баба-яга) – это правители царства Смерти, испытывающие людей на прочность, жестокие и безошибочные экзаменаторы наших способностей.
Весьма полезным будет на уроках по Гомеру расширить эстетические познания школьников. И не только по мелодике древнегреческого стиха, о чем уже говорилось. Надо формировать представления учеников о природе художественного образа. Каковы образы Одиссея и циклопа, что их объединяет?
Такой вопрос может поставить в трудное положение не только шестиклассников, но и иного их воспитателя. Общего, скажут они, нет между ними ничего! Один – прекрасный герой, другой – безобразное чудовище. Это так. И все-таки общее есть – не между персонажами (хотя и тут нужны оговорки), а между их образами, то есть, если понятнее, их изображениями в поэме. Взять хотя бы то, что и Одиссей и Полифем говорят стихами, причем одним и тем же благозвучным эллинским гекзаметром. Их образы одинаково включены в ритмику, образный строй эпической поэмы. Значит, оба есть эпические, поэтические образы. Совсем иное дело – сказка “Лихо одноглазое”, где фигуры Кузнеца и злой старухи лишены этой эпической торжественности. Здесь перед нами явная проза, лаконичный разговорный стиль без следов какой-либо величавости и плавности.
Но в рамках единой эпической тональности образы циклопа и царя Одиссея резко различны. Герой сам ведет повествование о себе, он выступает в роли рассказчика, ему мы должны верить на слово.
А Полифем описан Одиссеем, и мы не знаем, полностью ли правдив этот портрет. Вообще фигура циклопа гротескна – если понимать под гротеском объединение в одном образе резко противоположных качеств.
По материалам: Уроки мировой литературы в школе. Книга для учителя. Вахрушев
(1 votes, average: 5,00 out of 5)